Катакомбы (Волны Черного моря - 4) - Катаев Валентин Петрович (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Это был удар грома среди ясного дня. Впервые было произнесено слово "провокатор" - самое зловещее слово для всякого подпольщика. Казалось, оно повисло в воздухе и отравило его своим темным, незримым, всепроникающим ядом.
Андреичев - провокатор!
Черноиваненко открыл несгораемый шкаф, отыскал дело Андреичева и вынул бумажку, на которой аккуратным, немного кудрявым почерком был написан текст партизанской присяги, принятой в отряде Дружинина:
"Присяга. Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, нахожусь на территории Украинской Советской Социалистической Республики, которая временно оккупирована немецкими фашистами и их прихвостнями, даю клятву Коммунистической партии и правительству СССР, в лице командира партизанского отряда тов. Дружинина, вести борьбу с оружием в руках до последней капли крови в рядах партизанских отрядов против фашистских оккупантов и их прихвостней.
Все приказы на пользу СССР обязуюсь выполнять точно, ясно, беспрекословно, имеющиеся секреты не буду распространять как своей семье или родству, а также другим лицам и учреждениям фашистского ига и их прихвостней.
В случае измены данной мною клятве, вслух в присутствии товарищей, пусть меня покарает суровая рука полевого партизанского трибунала на месте, где совершена измена, в чем подписываюсь. Андреичев".
И после фамилии "Андреичев" - маленькая пошлая писарская закорючка.
Как раз было время "выхода в эфир", и Дружинин должен был находиться в том довольно отдаленном секретном месте катакомб, откуда он в последнее время держал связь с Москвой.
Бачей застал Валентину одну. Она сидела на земле рядом со своим чемоданом и жгла бумажки. Приподняв стекло фонаря, она подносила бумажки одну за другой к маленькому тусклому пламени, и они зажигались, озаряя ее лицо розовым льющимся светом. Значит, "выход в эфир" уже кончился и теперь, по твердо установленному порядку, она уничтожала шифровки.
Она так глубоко задумалась, что даже не заметила приближения Петра Васильевича. Она смотрела в огонь неподвижными глазами. Огонь почти касался ее прозрачных пальцев. Пепел лежал вокруг нее черными лепестками.
Ее лицо, хотя и сильно похудевшее, но все еще не утратившее милой детской округлости, выражало такое глубокое горе и в то же время светилось такой надеждой, такой суровой, непреклонной решимостью, что Бачей остановился, не решаясь ее окликнуть. Валентина почувствовала на себе посторонний взгляд, вздрогнула и схватилась за пистолет.
- Это я, - сказал Петр Васильевич. - Где Дружинин?
- Ушел.
- Куда?
- В город.
- Не может быть! Когда? Давно?
- Полчаса.
- Ox! - воскликнул Петр Васильевич; не удержавшись, застонал, как от внезапной боли. - Ох!
- Что-нибудь случилось? - Валентина отодвинулась назад и прижалась спиной к стене, не спуская с Петра Васильевича глаз. - Что-нибудь случилось?
- Андреичев провокатор, - сказал Петр Васильевич.
Она зажмурилась, ее лицо исказилось, как от внезапного удара по голове; она даже вскинула, как бы защищаясь, руки. Капелька крови показалась на ее прикушенной губе.
- Верно? - еле слышно, как-то совсем по-детски проговорила она.
- Это установлено, - сказал Петр Васильевич и в двух словах рассказал ей про записку Святослава.
Она закрыла лицо руками, но тотчас его открыла. Теперь она казалась совсем спокойной. Только слабо вздрагивали веки, прозрачно освещенные фонарем. Она откашлялась, вытерла о подол платья руки, запачканные сажей, встала.
- Так я пойду, товарищ Бачей, - просто сказала она.
Он не понял.
- Куда вы пойдете?
- Надо же предупредить товарища Дружинина, пока этот подлец сапожник еще не догадался, что мы его открыли.
- А вы знаете, где найти Дружинина?
- Знаю.
- Он вам говорил?
- Да. Он пошел к матери Святослава, а оттуда прямо на Коблевскую, к этому иуде. Надо обязательно перехватить Дружинина, пока он еще находится на Пересыпи. - И, желая устранить всякие возражения, она торопливо прибавила: Товарищ Дружинин приказал передать вам, что вы остаетесь здесь его заместителем.
Она могла этого не говорить. По установленному порядку, в отсутствие Дружинина Бачей должен был безотлучно находиться в штабе. Таким образом, единственным человеком, который не только мог, но и был обязан немедленно идти в город разыскивать Дружинина и предупредить о предательстве Андреичева, была Валентина, полностью заменившая сержанта Веселовского.
- Хорошо, ступайте! - решительно сказал Петр Васильевич, понимая, что нельзя терять ни одной секунды. - Вы ее адрес знаете?
- Кого? Матери Святослава?.. Да боже ж мой! Это же наши соседи! Я их домик могу найти с завязанными глазами.
Она по-детски закрыла глаза, и по ее лицу прошло как бы отражение какого-то давнего, очень приятного воспоминания. Она так ясно увидела ярко освещенную солнцем, выбеленную стену, отчетливую тень шелковицы на этой стене, колодец с деревянным воротом и на глиняном полу двора клюквенно-черные звезды раздавленных шелковичных ягод...
Петр Васильевич велел Валентине повернуться и, отступив на шаг, со всех сторон осмотрел ее. Короткая старенькая юбка, черная курточка, вытертая на локтях, пыльная голова с калачом русых кос на затылке... Она свободно могла сойти за девочку с окраины, школьницу девятого или десятого класса, какой в действительности и была. Надо только почиститься от подземной пыли, умыться. Но это она может сделать и в степи, по дороге. Не совсем подходили солдатские кирзовые сапоги. Впрочем, могли быть и сапоги... Тревожное чувство шевельнулось в душе Петра Васильевича. Ему ужасно не хотелось ее отпускать. Но он подавил это чувство.
- Хорошо. Я сообщу о вашем выходе товарищу Черноиваненко. Ступайте. И не задерживайтесь.
Они прошли несколько десятков шагов по штреку и остановились возле щели, через которую обычно выставлялась наружу палка с антенной. Собственно говоря, это тоже был выход. Для того чтобы им воспользоваться, требовалось вынуть несколько больших камней, которыми он был заложен. Этим выходом пользовались лишь в самом крайнем случае, и о его существовании знали только Дружинин и его ближайшие помощники. Бачей и Валентина с усилием расшатали и вынули три больших ракушечных камня. Образовалась дыра, сквозь которую можно было пролезть человеку. Валентина отдала Петру Васильевичу свой пистолет и две запасные обоймы.
